Экономико-правовой смысл статуса геостратегических территорий для субъектов Федерации и отдельных муниципальных образований

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение. 3

1.Понятие статуса геостратегических территорий. 4

2. Экономико-правовой смысл статуса геостратегических территорий. 7

Заключение. 13

Список литературы.. 14

Введение

Появляется необычное понятие геостратегической территории РФ, которое ранее не встречалось в других документах. Таким образом, мы считаем, что представляется интересным рассмотреть некоторые геополитические аспекты этого документа, а также в этой связи затронуть общие проблемы российского пространства. Стратегия пространственного развития вводит особое понятие – геостратегическая территория Российской Федерации.

Прежде всего стоит отметить, что обычно геостратегические территории или точки выделяют в общемировом масштабе. Контроль этих территорий даѐт экономическое и политическое преимущество, а главным образом позволяет контролировать пространство. Примером таких территорий можно считать важные проливы и каналы, острова или труднодоступные территории в горах (Суэцкий канал, Мальта, Тибет). Согласно определению документа, геостратегическая территория Российской Федерации - территория в границах одного или нескольких субъектов Российской Федерации, имеющая существенное значение для обеспечения устойчивого социально-экономического развития, территориальной целостности и безопасности Российской Федерации, характеризующаяся специфическими условиями жизни и ведения хозяйственной деятельности [3].

Исходя из такого определения, мы видим, что стратегическая территория РФ – это особый регион, положение жителей которого отличается от положения жителей остальной России. Кроме того, особое выделение этой территории по каким-то причинам важно для существования России как единого государства.

1.Понятие статуса геостратегических территорий

Распоряжением правительства России от 13 февраля 2019 года была утверждена Стратегия пространственного развития Российской Федерации. Документ подготовлен Минэкономики, в соответствии с Федеральным законом «О стратегическом планировании в Российской Федерации», наряду с другими документами о стратегическом планировании. Однако, ещѐ на этапе проекта возникло много споров и критики. Так, Общественная палата не обнаружила механизмов реализации стратегии, в том числе финансовых, и объединяющей идеи для субъектов РФ. Подверглись критике предложенные идеи экономической специализации регионов и создания макрорегионов [1].

Тем ни менее, само существование этой стратегии является логичным продолжением развития государственного планирования в России и вселяет некий социальный оптимизм, поскольку речь идѐт не о «банальном встраивании в западное мировое хозяйство», а об организации пространства [2].

Следовательно, документ имеет не только экономическую, но и геополитическую окраску. В нѐм вопросы производства и роста экономики решено связать с территориальным устройством, географией и 1289 народонаселением страны.

Геостратегические территории Российской Федерации разделены на два типа: приоритетные и приграничные. Приоритетные территории включают в себя:

1. Субъекты Российской Федерации, характеризующиеся эксклавным положением, – Республика Крым, город федерального значения Севастополь, Калининградская область 1290

2. Субъекты Российской Федерации, расположенные на Северном Кавказе, – Карачаево-Черкесская Республика, Кабардино-Балкарская Республика, Республика Дагестан, Республика Ингушетия, Республика Северная Осетия - Алания, Чеченская Республика, Ставропольский край

3. Субъекты Российской Федерации, расположенные на Дальнем Востоке, – Республика Бурятия, Республика (Саха) Якутия, Забайкальский край, Камчатский край, Приморский край, Хабаровский край, Амурская область, Еврейская автономная область, Магаданская область, Сахалинская область, Чукотский автономный округ

4. Субъекты и части субъектов Российской Федерации, входящие в Арктическую зону Российской Федерации в соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 2 мая 2014 г. N 296 «О сухопутных территориях Арктической зоны Российской Федерации» [3]. Приграничные геостратегические территории включают в себя субъекты РФ, которые граничат с другими государствами, но не входят в перечень приоритетных территорий.

При этом выделяются соседи этих субъектов: страны, входящие в ЕС; страны, входящие в Евразийский экономический союз; другие страны. Стоит отметить, что в опубликованной редакции документа от августа 2018 года приграничные территории не выделялись в перечень геостратегических, за исключением субъектов, граничащих с Монголией и Китаем, а также субъектов, граничащих со странами ЕС, где уровень жизни ниже среднего по России.

Вероятно, включение всех приграничных субъектов РФ в перечень геостратегических территорий связано с задачами по улучшению инфраструктуры и связанности регионов, а также военнооборонительными потребностями. Кроме того, получение статуса, например, «геостратегической территории, граничащей со страной, входящей в Евразийский экономический союз» открывает возможности для создания других нормативно-правовых актов, которые позволят создать особые экономические условия или ввести особенные таможенные правила. Ведь весьма малая часть приграничных регионов является регионами-донорами [4].

В целом проблема границ - это важный аспект геополитики России. Страна имеет протяжѐнную сухопутную границу, где часто нет естественных природных преград. Она может влиять на огромное количество стран, но и подвергается ответному влиянию со всех направлений. Также сказывается удалѐнность многих приграничных регионов от геополитического и административного центра – Москвы.

2. Экономико-правовой смысл статуса геостратегических территорий

Исходя из заявленных целей пространственного развития российской экономики, основные направления региональной политики для различных групп геостратегических территорий определяются как обеспечение конкурентоспособности региональных экономик, с учетом перспективных экономических специализаций, центров экономического роста, международных рынков, существующей специализации приграничных территорий, и усиление сотрудничества с сопредельными государствами. Проведенный выше анализ содержания и состава геостратегических территорий свидетельствует, что социально-экономическая дифференциация субъектов Федерации, отнесенных к разряду этих территорий, такова, что на практике к ним не могут применяться схожие механизмы пространственного регулирования.

Так, например, для территорий Северного Кавказа в качестве приоритетных направлений региональной политики в Стратегии пространственного развития до 2025 г. рассматриваются рост доступности качественного образования, содействие повышению мобильности трудовых ресурсов в целях снижения напряженности на локальных рынках труда, создание системы управления в сфере туризма. Главными проблемами для дальневосточных геостратегических территорий остаются сокращение миграционного оттока населения, создание новых территорий опережающего развития, совершенствование механизма инвестиционной поддержки в рамках государственных инфраструктурных программ.

А для эксклавных территорий наиболее актуальным становится обеспечение уровня жизни и темпов экономического роста, сопоставимых (или выше) с уровнем жизни в Российской Федерации (для Калининградской области – сопоставимого (или выше) с уровнем жизни в приграничных странах Европейского союза) [1].

Вполне очевидно, что наполнение новой формы пространственного регулирования практическим смыслом требует дополнения императива национальной безопасности, используемого для отнесения субъектов Федерации к категории «геостратегическая территория», общим для них экономическим императивом. Использование преимуществ географического положения субъектов Федерации, протянувшихся вдоль государственных границ, как «транспортного коридора» между центральной Россией и иностранными государствами видится как определяющая экономическая модель развития геостратегических территорий.

Уровень вовлеченности их региональных эко номик в международное сотрудничество, пожалуй, и есть тот самый экономический «маркер», который позволяет объединить рассматриваемые субъекты Федерации в одну группу. Анализируя показатели внешнеторгового оборота геостратегических регионов, однозначно можно утверждать, что торговля с приграничными государствами, как со странами СНГ, так и со странами дальнего зарубежья, играет существенную роль в экономике этих территорий. Причем административные образования, входящие в одну подгруппу, демонстрируют схожую структуру внешнеторговых операций. Так, в Калининградской области, как регионе с эксклавным положением, в структуре внешней торговли до 89% экспорта и 96,3% импорта приходится на страны дальнего зарубежья.

В дальневосточных субъектах Федерации доля экспортных операций со странами дальнего зарубежья составляет от 95,7% в Забайкальском крае до 100% в Сахалинской области и на Чукотке (исключение составляет Магаданская область – 58,0%). Похожая картина и с импортом, где операции с дальними зарубежными странами практически полностью покрывают потребности этих регионов: от 90,3% – в Республике Бурятия до 99,5% – в Магаданской и 99,8% – в Сахалинской областях [7]. Таким образом, модель «геостратегической» экономики Дальнего Востока однозначно «заточена» на международные связи со странами дальнего зарубежья и в целом характеризуется сбалансированностью экспортно-импортных операций.

Субъекты РФ, относящиеся к другой группе приоритетных геостратегических территорий, а именно расположенные на Северном Кавказе, отличаются чуть более высокой долей экспортных операций со странами СНГ по сравнению с Дальним Востоком. В структуре внешней торговли эти показатели составляют от трети (Карачаево-Черкесская Республика – 28,3%, Ставропольский край – 31,5%) до 65% (Республика Ингушетия – 64,9%). А зависимость от импорта из стран дальнего зарубежья здесь столь же высока, как и на Дальнем Востоке, – от 74,6% на Ставрополье до 95,6% в Республике Ингушетия

. Статистические данные свидетельствуют о высокой тесноте связей приоритетных геостратегических территорий с сопредельными государствами, что является реалией их экономического уклада, сложившегося в силу географического положения и исторических связей с соседними государствами. Однако это лишь условие для выбора той модели экономического развития, которая смогла бы наполнить понятие «геостратегическая территория» реальным содержанием. Следует признать, что сотрудничество с соседними странами для приграничных субъектов Федерации пока не рассматривается как первостепенный фактор регионального развития.

В Стратегии пространственного развития трансграничное сотрудничество геостратегических территорий позиционируется именно в контексте обеспечения национальной безопасности. Это было бы вполне объяснимо лишь для тех приграничных регионов, которые выступали долгое время в качестве «буфера», несли большие политические и военные риски, а их экономика носила «закрытый» характер. Формирование программ приграничного сотрудничества, предусмотренных в Плане реализации Стратегии пространственного развития Российской Федерации на период до 2025 г., и их реализация до декабря 2021 г. концептуально также не совсем отвечают этой идее.

Нацеленность на превращение геостратегических территорий в «коридор развития» предполагает увеличение вклада их региональных экономик в общероссийские показатели именно через механизм приграничного сотрудничества с сопредельными государствами. Пока же, например, доля Дальневосточного федерального округа в экспорте страны составляет 6,5%, а в импорте – 2,7%; доля Северо-Кавказского федерального округа соответственно – 0,3 и 0,4% [7].

Это не позволяет подтвердить их статус как «коридоров развития» на фоне остальных субъектов Федерации, не включенных в перечень геостратегических территорий, но имеющих более лучшие показатели.

Таким образом, перспектива превращения геостратегических территорий в реально работающий инструмент регионального развития связана с приоритетностью формирования «открытой» экономики для субъектов Федерации, включенных в эту группу. Пространственный фактор развития видов экономической деятельности, гарантирующих повышение конкурентоспособности экономик этих регионов для более тесного включение в хозяйственные связи с зарубежными соседями, следует рассматривать как главную особенность геостратегических территорий. Безусловно, реализация данного подхода требует и специальных инструментов, особенно с учетом тех ограничений, в том числе международных санкций в отношении российской экономики, которые сложились к настоящему моменту времени. В соответствии с Планом реализации пространственной стратегии в отношении субъектов Федерации, включенных в состав приоритетных геостратегических территорий, предусматривается формирование нового механизма развития, облегчающего ведение предпринимательской деятельности [8].

Однако при попытках идентификации самого понятия территории с особыми условиями для ведения бизнеса возникает еще большая «категориальная» путаница. В соответствии с действующим законодательством к ним могут быть отнесены территории опережающего социально-экономического развития, особые экономические зоны, инновационные научно-технологические центры и свободный порт Владивосток.

Наглядным примером реализации такой пространственной политики выступает г. Владивосток. С одной стороны, находясь на территории Приморского края, он может быть отнесен к группе геостратегических территорий, то есть территорий с особенными условиями ведения хозяйственной деятельности.

И в этом качестве для Владивостока основными направлениями региональной политики становятся содействие социально-экономическому развитию города как центра международного экономического сотрудничества со странами Азиатско-Тихоокеанского региона, совершенствование механизмов государственной поддержки предпринимательской деятельности и инфраструктурной поддержки инвестиционных проектов. С другой стороны, в статусе административного центра Приморского края и крупной городской агломерации г. Владивосток входит в число крупных перспективных центров экономического роста, в отношении которых предполагается приоритетная поддержка высокотехнологичных и наукоемких отраслей производства, снятие основных транспортных ограничений для социально- экономического развития, а также поддержка инфраструктурных и экологических проектов. И, наконец, на основании № 212-ФЗ «О свободном порте Владивосток» от 13.07.2015 г. здесь создана особая зона [9].

Основные цели ее деятельности направлены на использование географических и экономических преимуществ Приморского края как восточных морских ворот Российской Федерации для интеграции в экономическое пространство государств Азиатско-Тихоокеанского региона; на создание и развитие производств, основанных на применении современных технологий и ориентированных на выпуск конкурентоспособной продукции государств этого региона, а также на улучшение качества жизни горожан. Складывается впечатление, что в отношении территории г. Владивостока один и тот же текст «продублирован» трижды

И речь идет не столько о поиске эффективных форм пространственного развития, сколько об открытии все новых каналов государственного финансирования в рамках принятых законодательных решений. Очевидно, что решение проблемы множественности инструментов пространственного регулирования, в том числе действующих на геостратегических территориях, давно назрело и могло бы существенно повысить их качество, избежать распыления государственных инвестиционных ресурсов, снизить конкурентную борьбу регионов.

В этом смысле положительным шагом может стать поэтапный перевод всех действующих территорий с особыми условиями ведения предпринимательской деятельности в так называемую Свободную экономическую зону (СЭЗ), для резидентов которой собственно и предусматриваются преференциальные режимы со стороны государства в отношении предоставления налоговых и инвестиционных льгот, а также бюджетных субсидий и особых государственных гарантий7. Если СЭЗ реально войдет в региональную практику, то это поможет, на наш взгляд, создать основу для согласования интересов федерального центра и геостратегических регионов, поскольку решение о создании СЭЗ носит заявительный характер.

По инициативе органов власти субъекта Федерации проводится оценка целесообразности применения режима такой зоны на территории региона. При этом субъекты Федерации получают право в течение 2020–2023 гг. принять решение о целесообразности досрочного прекращения существования в их границах уже действующих территорий с особыми экономическими условиям8. Это особенно важно, поскольку базовые условия реализации Стратегий социально-экономического развития на период до

Заключение

Структурирование пространственной организации экономики является чрезвычайно важным для обеспечения действенности государственной региональной политики. И здесь, как было показано выше, серьезным препятствием является «пугающее» количество форм пространственного регулирования и «особенных» территорий. На сегодняшний день создано более чем 500 различных площадок на территориях с особыми условиями осуществления предпринимательской деятельности, которые будут продолжать работать до истечения срока их деятельности или до истечения сроков соглашений с инвесторами [2].

Опираясь на имеющуюся на сегодняшний день законодательную базу регионального и федерального уровней, органы власти субъектов Федерации вынуждены апеллировать к огромному числу инструментов пространственного регулирования, часто дублирующих друг друга.

И новация Стратегии пространственного развития Российской Федерации на период до 2025 г. – введение понятия «геостратегическая территория» – вовсе не проясняет ситуацию. Эту форму пространственной организации экономики приходится идентифицировать не столько как реально работающий инструмент регионального развития, сколько как некий национальный приоритет. Складывается впечатление, что попытки создания стройной модели пространственного регулирования экономики зашли в понятийный «тупик», а «пересекающиеся множества» элементов пространственной структуры выглядят как попытка региональной системы воспроизвести саму себя. Дублирование одних и тех же инструментов в границах одного и того же субъекта Федерации, но реализуемых по разным программам, выглядит как повторение пройденного, причем пройденного не всегда эффективно.

Список литературы

1. Городецкая Н. Стратегия пространственного развития не прошла слушания. / Коммерсантъ [Электронный ресурс]. URL: https://www.kommersant.ru/doc/3726100 (дата обращения: 23.02.2022 г.)

2. Смолин М. Б. Зачем России укрупнение регионов. / Царьград [Электронный ресурс]. URL: https://tsargrad.tv/articles/zachem-rossii-ukrupnenieregionov_155241 (дата обращения: 23.02.2022 г.)

3. Стратегия пространственного развития России [Электронный ресурс] // Официальный сайт правительства России. – Режим доступа: http://static.government.ru/media/files/UVAlqUtT08o60RktoOXl22JjAe7irNxc.pdf (дата обращения: 23.02.2022 г.)

4. Кузьменко Н.И., Лунева Н.А. Проблемы функционирования приграничных регионов РФ // Территория науки. 2018. №1. [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/problemy-funktsionirovaniyaprigranichnyh-regionov-rf (дата обращения: 24.02.2022).

5. Дугин А. Г. Основы Геополитики. [Текст] / А. Г. Дугин – Москва: Арктогея, 2020. – 928 с.

6. The Geopolitics of Russia: Permanent Struggle. / Stratfor Worldview [Электронный ресурс]. URL: https://worldview.stratfor.com/article/geopoliticsrussia-permanent-struggle (дата обращения: 23.02.2022 г.)